Уимблдонский турнир по теннису

Алексею Ежкову

- Добрый вечер! Вас беспокоят из социологического отдела теле-радиокомпании «Петербург–5 канал». Мы изучаем мнение граждан о средствах массовой информации. Да, вполне официально, можете проверить. Только пару вопросов, с вашего позволения. Хорошо, один. Один единственный вопрос: смотрели вчера Уимблдонский турнир по теннису? Что? А? Ха-ха-ха! Очень остроумно, спасибо, всего доброго. Нет, что вы, нисколько не обижаюсь, напротив, даже рад. Хорошо, больше звонить не буду. Сам козел!…
- Ёж, ты на кого орешь?
- Привет, не слышал, как ты вошла.
- Я спрашиваю, на кого ты опять орешь?
- Я не ору, а общаюсь с населением. Мне до зарезу хочется знать, смотрят ли они Уимблдонский турнир.
- Я, собственно, попрощаться пришла.
- Кто бы мог подумать! Уходишь к своему миллионеру?
- Ухожу, Ёж. Он талантлив, у него все впереди.
- Не смешно.
- Что не смешно?
- То, что ты дура, и шутить не умеешь.
- А я и не шучу.
- Ну, так проваливай.
- Повежливей нельзя?
- Это ты официантам в блядушнике говорить будешь. Уходи.
- Защитное хамство невоспитанного слабоумия. Все, привет.
- Это я уже слышал, катись. Ему 32 и все впереди, мне 23, и для меня все кончено. Замечательно. Не понимаю, чего ты медлишь? Такси вызвать?
- Не трудись, меня ждет машина.
- Не смею задерживать, только анекдот на дорожку: Скажите пожалуйста, вы смотрели Уимблдонский турнир по теннису? «Какой теннис? У меня все уимблы отсохли!»
- Очень остроумно.
- Я тоже думаю, что очень.
- Ну, пока, Ёж.
- Смахни слезу и не теряй рассудка. Перед тем как вернуться под утро, не забудь заскочить в КВД.
Ушла. Ушла. Прости-прощай-не-плачь-моя-родная… Ушла.
- Алло, милиция? Моя фамилия Гюго… Гюго, Виктор Митрофанович. Под моими окнами двое неизвестных посадили молодую женщину в белую «БМВ». Поехали в направлении канала Грибоедова. Мой телефон? Предпочитаю не сообщать. До свидания.
- Алло, «Скорая»? Приезжайте немедленно, жена отравилась керосином. Канал Грибоедова 22 кв. 140.
- Алло, пожарная? Моя фамилия Булгарин, Фаддей Булгарин. В доме 22 по каналу Грибоедова пожар. В квартире 140.
- Алло, ветеринарная служба? Мою жену, Менделееву Елену Дмитриевну, покусала собака. Теперь жена кусает меня. Уже задушила кошку. Приезжайте скорее.
- Пряжка? Пришлите двух санитаров. У меня неутолимый суицидальный импульс. Вам лучше знать, что это такое. Да, хочу покончить жизнь самоубийством на почве объедения мухами. Да. Нет, вы не вешайте трубку, иначе сообщу в прокуратуру, что отказались принять вызов. Приезжайте по адресу: Грибоедова 22, кв.140. Расчлененный труп найдете в холодильнике. Что?
- Алло, служба интимных знакомств? Восемь девочек, пожалуйста, и шампанского. Девочек на канал Грибоедова 22-140, а шампанское – на Петровскую набережную и разбить о борт революционного крейсера «Аврора». Сам придурок.
Как много служб в Петербурге! И ни одна не поможет мне сейчас. Можно пойти на кухню, плотно закрыть дверь и все форточки, включить газ, вскрыть вены и повеситься над ванной, которая четвертый год уже служит регулярным водохранилищем. Набрал воды на три дня – и еду готовить, и в сортире сливать.
Можно наоборот, открыть окно и сигануть вниз, как раз в помойный бачок на обед к крысам и котам, которые уже давно живут в мире и совместной охоте на бродячих собак.
А еще можно лечь на затертый пружинный матрац, выпить побольше какой-нибудь дури и закурить сигарету. Для верности со всех сторон обложиться тряпками.   
О, моя горемычная жизнь, как с тобою расстаться? Как покончить с тобой, дорогая моя, расскажи. Иль в холодном дворе на березовой ветке качаться, или в зимнюю непроглядь пьяным в сугроб положи. Я не то, чтобы очень устал, только вдруг неохота, неохота пришла и свисает скользящей петлей. Помоги же мне в горькую ночь, когда с пол оборота я сорваться могу и покончить с тобой. Боже мой!
- Ку-ку!
- Что?
- Алло! Это соцопрос? Вас беспокоит одна заядлая уимблдонская теннисистка! Как поживаете?
- Хочу миску салату.
- Зачем?
- Чтобы мордой, разумеется.
- Тогда обойдетесь без салата.
- И без тебя тоже обойдусь, провались!
- И не подумаю, Ёж. Я присягнула на верность большому теннису.
- Слушай, если ты еще раз позвонишь…
- То что?
- А хрен в пальто!
Водки, срочно, водки, водки! И чтоб до белых простыней, до черных дыр, до зеленых соплей. Все, хватит, хватит, хва…
Я балдел, глядя на твои руки. Да, в основном, глядя на руки. Как мне важно, что у человека торчит из рукавов. У некоторых ничего не торчит, у иных лучше бы вообще не торчало, а у тебя оттуда цветет.
Выцветают руки, тонкие холодные кисти. Если бы они не были холодны, то я никогда не боялся бы, что ты можешь предать меня, забыть, перестать верить и в один прекрасный день сказать: «Я ухожу, мой дорогой!»
О, как горько! Ты не знаешь, ты не представляешь себе, как горько. А почему? Ведь ты измельчаешь сразу, потеряешься, обеднеешь. Это скудость твоя, и моя, конечно, тоже, заставила тебя уйти и сказать: "Ты мне не нужен!" И ты ошибаешься, как это так, был нужен и стал не нужен…

Разлюбить этих пальцев растресканный лед,
Всех бессонниц впитавший чернильные пятна,
Под рубашкой дрожащий, как студень, живот
Разлюбить! И уже не соваться обратно.

В этом доме то ладан, то горький табак,
За немытым окном – купол храма, на полке
Пачка писем моих в куче прочих бумаг,
Как в сожженном стогу тельце черной иголки.

На пороге плевок – я ушел, я ушел!
Доживай, как умеешь, с кем хочешь – не жалко.
Первый шаг без тебя, и уже хорошо,
Как цветку, полетевшему в снег с катафалка.

А в глазах налитых пляшет вечер… Трамвай –
До залива, а дальше – пешком по водичке.
Спи спокойно, голубка. Родная, бай-бай!
А не спится – бросайся под все электрички.

Шелестят камыши. И окурок звезды,
Как с плаща Иокасты проклятая пряжка.
Фауст или Эдип, доползу до воды:
Жернова не нужны. И без этого тяжко.

- Алло, девушка! Вы где живете? Правда?! Как хорошо! Приезжайте, выпьем бутылочку Ахашени. Что? Не пьете? Вам некогда. Тогда я почитаю вам Северянина. Ну и что, что не любите, мало ли кто не любит Северянина, что ж ему теперь, опять умереть в забвении, по-вашему? Не хотите? Тогда давайте я проведу с вами социологический опрос. Вот газета за 7 июля. Вы смотрели 7 июля «Спокойной ночи, малыши»? Там свинья, кролик и собака мультики детям показывают? Нет? Очень жаль. Прощайте навсегда, вы упустили свой шанс. Всего доброго.
- Алло, родная! Пришли мне газету посвежее, хотя бы за октябрь. Никто не помнит, что в июле был Уимблдонский турнир по теннису между Хрюшей и Степашкой. Да, я поужинал и собираюсь пойти в театр. Между прочим, тебе звонили из зоопарка, просят вернуться в террариум. Не забудь капюшон – у них там дождь. Привет, целую и чахну. От поцелуя, разумеется.

- Ёж, перестань. Слышишь, успокойся!
- Где это я?
- Все в порядке, в больнице.
- Крыша поехала?
- Нет, истощал маленько.
- А крыша?
- Что, крыша?
- Я говорю, до чего же хорошо, если больница – это «все в порядке»! Ты снова за вещами?
- Нет, насовсем.
- Напрасно. Я уже обзавелся новой семьей. Жена на кухне жарит сало. А где твой юный гений?
- Нет никакого гения.
- Как это?
- А вот так.
- Помер, что ли, довела беднягу?
- Съешь яблочко.
- Я уже съел однажды, до сих пор ком в горле. Давай поцелуемся, что ли, или пива выпьем… Сколько я здесь торчу?
- Ты бы лучше спросил, сколько я здесь торчу.
- Не торчи. Дай яблочко. Змей сказал: «Съешь яблочко, будешь Богом». Человек съел и стал червяком. Ты немножечко похорошела, значит, у меня немножечко подпортился вкус. Ну, дай же мне по роже! Видишь, я как пьяный трагик, умоляю: растопчи ты меня, Айседора, и уедем с тобою в Дункан. Дай руку, устал болтать. Эти пальцы мне глаза закроют, дураком родился и помру, заберите мое тело, божья пташка улетела. Не жалею, не зову, не плачу - на тебя напрасных слов не трачу. Гори, гори, - я подожду…
- Помолчи немножко. Послушай: я… тебя… люблю.
- Молчу.
- Съешь яблочко. Кстати, я тебе подарок принесла.
- Ого!
- По крайней мере, диск и трубка имеются, а провода, мой милый, это уже роскошь.
- Что с прежним делать?
- Свари на ужин.
- Покажи-ка аппарат!
- Только не звони сейчас никому, уже поздно.
- Давай сюда телефон!
- Пожалуйста?
- Пожалуйста, ну!
- А как же слезы и поцелуи?
- Потерпишь, согрешилка, давай аппарат!
- Опять хамишь?
- Дай же мне его!!! Теперь открой окно пошире.
- Зачем?
- Так надо.
- Зачем?
- Хочу умереть на воздухе.
- Ну, открыла.
- Спокойной ночи, дорогие горожане! Уимблдонский турнир по теннису окончен!