В тени чужого бытия. “Никто”.
Сайт "Инфо-Орел", 7 июня 2011 г.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ТЕАТРАЛЬНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ «LUDI»
В тени чужого бытия
5 июня на большой сцене «Свободного пространства» зритель увидел моноспектакль «Никто» по мотивам повести Н. Берберовой «Аккомпаниаторша» московского театра «Арт-гнездо». Режиссер – В. Михельсон (Санкт-Петербург).
Почти полтора часа на площадке блистательно играла лауреат международных фестивалей монодрамы, актриса и певица Ирина Евдокимова. Она поведала историю о том, каково это - существовать в тени чужых имени, славы, счастья.
Сценограф выбирает мрачные тона, в которых будет существовать героиня актрисы. Это - глубина обиженной души аккомпаниаторши Сонечки, в ней зарождаются обожание талантливой певицы Марии Николаевны, с которой она работает, и ненависть за заслуженные счастье и успех примы. Это - и предчувствие преступления, совершенного, конечно, в мыслях, но от этого не менее страшного: надо войти в доверие к Травиной, сделаться ей необходимой, чтобы потом, незаметно, когда понадобится, «вдруг спасти ее» или «когда-нибудь предать ее, со всей ее красотой и голосом».
Сама уязвимая, оставившая позади себя бремя стыда как наследство от матери, знающая голод и все «прелести» нищей жизни в революционном Петербурге, Сонечка чувствует, что ее «кто-то обманул, обмерил, обвесил», что она «оставлена в дурах Богом и судьбой». Глядите, вот она - жертва! Но эта же Сонечка хочет заставить сильных мира сего плакать и страдать, хочет наказать их за счастливую долю. Игра переходит в явный гротеск: смотреть страшно – на палача, воплощенную зависть, с чудовищными гримасами и дрожью в почти нечеловеческом голосе приделывающую кукольную головку к палке (ну как вам, Мария Николаевна?..).
Евдокимова виртуозно перевоплощается в своих персонажей. Она невероятно пластична и мастерит новый образ из подручных средств и собственных голоса, рук, мимики. Сначала – невзрачная, угловатая молодая женщина в коричневом платье, после - эдакий и впрямь, как в повести, «выцветший подросток азиатской породы» в маскараде из нелепых вещей. И вдруг – известная певица, с холеными руками, точеной фигурой, плавной походкой. При первой встрече Сонечка проводит сравнение между собой и Травиной – сразу не в свою пользу. Евдокимова говорит текст сквозь зубы, со злобой, передает первое ожесточение, посетившее юную аккомпаниаторшу. Проходит мгновение, и актриса уже поет, и белое полотно взмывает ввысь – это «прекрасное драматическое сопрано» Марии Николаевны-Ирины Евдокимой наполняет зал пьянящими звуками.
И все действо Ирина балансирует на грани музыкального (она не только удивительно поет, но еще и с легкостью, словно не перебирает клавиши, а порхает пташкой, играет на фортепиано) и драматургического искусства. Благодаря чему воедино сливаются музыкальные гаммы и гамма чувств героини.
Спектакль достигает своего эмоционального накала. Евдокимова живет в роли стремительно, проговаривает слова чрезвычайно быстро – это решившаяся на подлость Сонечка спешит сообщить мужу Травиной об измене. Но не успевает: все случилось без нее, как если бы она и не существовала. Ее подглядывание за чужими чувствами через перегородку-стул, ее преследование чужого бытия, исполненного красоты, таланта и счастья, - всего лишь тень настоящей жизни, которой у той, что сама назвала себя «Никто», никогда и не было. Рассказ обрывается. Иссушенная губительной жаждой мстить и не нашедшая удовлетворения, Сонечка Евдокимовой становится равнодушной, ее не трогает даже весть о смерти матери, она еще твердит свой монолог и, как потерянная, покидает сцену.
Работа Евдокимовой получилась сильной и убедительной, вызывающей противоречивые чувства и размышления…
ИРИНА КРАХМАЛЕВА