Я - адрес дневника

Дневник – обращение к себе. Пишу «Я», но обращаюсь к кому?
В младенчестве мы не говорим «я», мы повторяем за родителями, говоря о себе в третьем лице: Лека пошел гулять, Лека кушает, Лека хочет ягоду, потом вдруг рождается личность и Лека говорит: Я пошел, я хочу. А потом Лека взрослеет и садится писать дневник: «Я люблю ее, я хочу стать режиссером…» Лека пишет «я», но пишет о ком-то. И кому-то. Кому?
Надежда или оглядка на предполагаемого читателя? – чушь. Был период, я писал с оглядкой – в угаре ревности к ней. Я рылся в ее дневниках, она, как выяснилось, – в моих. Дневники превратились в способ выяснения отношений. Это был истерический абсурд, но в нем точно определялось «Я» – ревнивой ее ревнивый он.
Если и есть целевая направленность, адрес – себе на будущее. Когда Я и Я вступят в диалог при прочтении. И оба крайне удивятся, перейдя на ты: Каким ты был! – скажет взрослое «я» самому себе; каким ты стал – вздохнет самому себе Я, замолодевшее навеки в прошлом.
Друг-священник сказал мне: случается с тобой чудесное, не говори Я, не говори «Со мной случилось», говори «Было с кем-то». Как интересно и как точно, чтобы бисер не метать, чтобы не убить чуда чьим-то непониманием. Как делаются первые признания влюбленности: «Один мой близкий друг влюблен…» Как прячем и таим мы заветные желания – не скажу, пока не сбудется – нельзя разрывать посеянное зерно, то и дело снимать повязку с раны – не зажило ли, болтать всем подряд о своем замысле, даже сумму предполагаемого гонорара не сообщаем никому, пока деньги в руки не дадут.
Читаю в посланиях, как некий муж вознесся на третье небо. Мужем этим был, как известно, сам автор – Павел.